О судьбе "русского рока"

– Как-то так сложилось, что услышав слово "рок", обычно рисуется образ брутального исполнителя. То есть, прежде всего, все то, что этот образ помогает формировать: черная кожаная "косуха", цепи, дырявый деним, футболка с черепом, длинные "закошмаренные" волосы. Наверное, это связано с первыми и оттого самыми яркими воспоминаниями отечественной публики о выступлениях наших пионеров heavy metal четверть века назад. Но ведь все меняется. Какое оно, истинное лицо современного русского, "российского рока"?

А. Беркут: Металлическая музыка - очень растяжимое понятие. Металл давно приобрел несколько всяких ответвлений. В 80-е годы очень много было запрета. Очень много музыки нельзя было послушать по радио, купить пластинки в магазине. То, что информация доставалась с такой трудностью, к тому же "из-за бугра", люди стали слушать, играть и снимать в том же стиле. Было интересно все то, что было недоступно и что шло вразрез. Поэтому образовались такие команды как "Черный кофе" и прочие. Бунтарское было лицо. Это тогда. Но уже в 85-м году многое поменялось. Каждый год все меняется. 

И музыка меняется, и аппаратура, и внешний вид, и взгляды на жизнь. И я, и все те люди, которые слушают, увлекаются, они знают: первый диск – он был такой,  второй – второй немного уже такой. Все отличается. Это нормально, когда музыка идет в ногу со временем. Я не боюсь, ни в коем случае не боюсь никогда поменять что-либо. Могу добавить электронный инструмент, добавить реп – все это приветствую. Нельзя себя ограничивать: рок – это свободная территория, была и остается. Это его истинное лицо и вчера, и сегодня.

Рок – это свободная территория, была и остается. Это его истинное лицо и вчера, и сегодня.

Правда, и у нас, и Западе до сих пор существуют группы и течения, которые остаются такими, как и 25-30 лет назад. То есть поддерживают тот характер. Но это выглядит комичным, как мне кажется. Всему свое время. То же самое можно сказать, например, и об "Автографе". В одно время "Автограф" играл progressive rock, это был симфо-рок. Конечно, если сейчас стали бы играть все это на той же аппаратуре, с той же подачей, это было бы смешно.  

Что до российского рока – его нет. Есть рок-направление. Нет ни русского рока, ни российского, ни американского, ни африканского или еще какого-нибудь. Можно написать композицию роковую и назвать ее "русским роком". Но от этого рок русским не станет. Рок он и есть рок. Он не бывает чьим-то.

О секрете брутальности

– Вот эта самая "рОковая брутальность" – что она для вас? Это отражение характера, дань моде, необходимость соответствовать ожиданиям публики или что-то еще? Ведь даже сейчас ваш стиль одеваться убеждает в том, что вы верны, так сказать, "хардовым традициям", несмотря на то, что в репертуаре появляется все больше лирических баллад, некоторые из которых вы исполняете со своей супругой. Или традиции в роке не бывают "былыми", и все это – уже образ жизни?

А. Беркут: Роковая брутальность – это энергетика, которая живет внутри тебя. И неважно абсолютно, как человек одет. Если есть бнаженный посыл – его уже никакая одежда его не скроет. Брутально? Ну, значит так.

О. Михеева: Мне кажется, что это и какой-то шлейф, который тянется во времени. И, наверное, он будет тянуться до конца дней. Хотя, на самом деле, Артур как в музыке, так и в одежде разноплановый. Если идет на светское мероприятие, надевает костюм и белую рубашку. Если на рок-концерт, то уже та одежда, котрую ждет публика и которая отражает его настроение. Были случаи, когда он выходил на сцену в белой рубашке, с нагеленными стрижеными волосами, было неожиданно, но люди восприняли такой ход на ура, совершенно здорово. Никто не ожидал, но понравилось.

 

 О воле к победе

– В сентябре прошлого года ваша группа выпустила первый полноформатный альбом "Победителей не судят". В отличие от двух вместе взятых предыдущих мини-альбомов, он в общем и целом показался мне каким-то надрывным что ли. Что было тем главным, что вы хотели донести до аудитории – и с помощью выбранного названия, которым стала знаменитая фраза, и посредством вошедших в альбом композиций?

А. Беркут: В его основе – часть жизни, не самая радужная. Это период, когда была судебная тяжба, параллельно мы писали песню и готовили альбом (музыканты "Арии" судились с Беркутом после его ухода из группы – от ред.).

О. Михеева: Этим альбомом мы хотели показать свое отношение ко всему произошедшему, отношение победителей, скажем так. Поэтому и такое название, и такие песни. Отнято было невероятно много энергии и сил. Мы очень измучались. И альбом стал отражением наших чувств тогда. Получился крик души. Артуру было очень больно, я знаю. И это боль никуда не делась и не денется. Такое не забыть. Никто не понял, почему так повели себя друзья. От этого еще обиднее. В нашем российском мире рок-музыки первый такой случай такой. И мы надеемся, что последний. 

А. Беркут: Посыл альбома еще и предостерегающий. Своими песнями мы хотели бы предостеречь тех, кто принимает решение шагнуть в этот бизнес и в нем бок о бок идти со своими, как им кажется, друзьями. А потом оказывается, что это вовсе не друзья. Будьте осторожнее по жизни. И если хотите победить – верьте себе и в себя. И действуйте. 

 О любви к Родине

– Последние годы в связи с тем, что все большее число образованных, талантливых, преуспевших в бизнесе или чем-то еще россиян стали иметь возможность много работать и так же много отдыхать за границей, все чаще можно услышать модное: "Я гражданин мира". Вот вы, Артур, родились в Харькове, выросли и учились в Москве, много гастролировали по стране и за ее пределами, много лет работали в Штатах, недавно вот только вернулись из Израиля, где выступала группа с новым альбомом. Вот вы, скажите, ощущаете себя "гражданином мира"?

А. Беркут: Знаете, я как-то не думал на эту тему. Я гражданин России, это точно. Земля, на которой я родился, – моя Родина, вот ее гражданином я себя и считаю. Хотя могу сказать, что во всех тех странах, где я побывал, где работал было по-своему хорошо. Принимали отлично. 

– На днях пересматривали ваши фотографии, доступные в Сети. Одна из них особенно запомнилась – вы там у нас в Севастополе, в Балаклаве. Что вас связывает с городом?

А. Беркут: Севастополь действительно потрясающее место, город-герой. Да и даже не просто город – это эпоха. Люблю его. Мы не один раз там выступали с концертами. Очень много фестивалей прошло там. А это ведь, прежде всего, общение с людьми, знакомство с новыми течениями, что всегда празднично и уютно. У вас чудесные люди. Искренние.

Севастополь – это даже не город. Это эпоха.

О. Михеева: У нас до сих пор висят часы большие-большие настенные в виде якоря. Их нам подарила севастопольская группа "Ли. Дер". Геннадию Миронову и всем ребятам – большой привет! В отличие от Артура, была у вас только один раз. Город ваш, помню, светлый, море замечательное. К сожалению, это все (смеется). Вот мы опять к вам собираемся, теперь точно запомню все получше. А тогда просто забавная история приключилась со мной. У меня началась аллергия. На кота! Я вообще "кошатница", всю жизнь в доме у меня были коты, я их обожаю. И вдруг такое. Мы зашли в гости к кому-то из ребят, из группы "Лидер", кстати. А там два кота. Один, увидев меня, понял, что я его буду тискать, и спрятался. А второй, рыжий – я его успела схватить. И потом у меня так опух глаз, что все оставшиеся дни я бегала по аптекам, многого просто не заметила.

Но, кроме шуток: даже до того, как я впервые побывала в вашем городе, я все равно к Севастополю всегда относилась с большим уважением и любовью, потому что это часть нашей истории, наша гордость. И, слава Богу, что все теперь так, что мы теперь вместе. 

– В Севастополе скоро стартует Первый Международный фестиваль-конкурс патриотической песни "Красная гвоздика". По мнению его инициаторов, членов Союза композиторов России, в последние годы "патриотика" как  жанр подошел к самому порогу забвения. Эти песни перестали быть модными, их перестали транслировать СМИ. Они не вписываются в контекст современного музыкального бизнеса, попросту говоря, не прибыльны. Как вы считаете, насколько необходимо сегодня вдохнуть жизнь в жанр, пребывавший в летаргическом сне боле 20-ти лет? Можно его спасти, и кто и как может сделать его прибыльным?

О. Михеева: Мне кажется, это очень знаково, что фестиваль стартует именно в Севастополе и именно сейчас. Очень здорово. У нас что-то подобное проводил Олег Газманов каждое 9 мая. Правда, он делал концертные варианты, а не фестиваль-конкурс. Но я уверена, что такой фестиваль будет иметь продолжение. Да, и мы приедем на его открытие, конечно.

А. Беркут: Этот жанр можно и нужно спасти. В конкурсе участвуют молодые исполнители, что очень важно. Важно, часть вот этой энергетики передать молодому поколению, чтобы оно ее пропустило через себя, прожило ее. Композиции, которые написаны нашими композиторами, очень хорошие – и тексты, и музыка потрясающие. Это же должны слышать. Если эта музыка будет играть по радио, транслироваться по телевидению, она сама собой станет прибыльной. И, что важно, люди, наконец, перестанут стесняться своей патриотичности. У нас много людей со времен развала СССР стали стесняться быть патриотами своей страны. Пора все изменить. 

– А вы считаете себя патриотом? Что это слово значит для вас?

А. Беркут: Нужно не лукавить, а просто любить свою страну. Много негативных вещей сейчас происходит. Есть и много людей, которым на руку как раз негативные перемены, что в стране творятся. Но если мы сумеем выстроить стену, сумеем защитить свою Родину так, как нужно, и при этом не будем бояться говорить об этом, тогда все станет на свои места. И в этом смысле да, я патриот.

О. Михеева: А для меня патриотизм – это любовь и к Родине, и к Миру, и к миру. Я не понимаю тех, кто живет здесь, но хвалит других, а свою родину клянет. Плохо – уезжай. Останутся те, кто ее любит, и детей своих воспитает в этой любви. Дай Бог, чтобы настал день, и нигде на планете не было войны, нигде ни в коем случае не страдали дети. Своими песнями и музыкой нужно эту мысль нести.  

– В одном из своих интервью столичным журналистам Артур как-то сказал, что сейчас на Западе, да и у нас уже, в России, стал модным так называемый "религиозный рок". А как насчет "патриотического рока"? Может как раз он наряду с традиционной песенной композиторской школой помочь поднять "в топ" песни гражданского звучания? Скажем, так: спасет ли рок патриотическую песню? 

А. Беркут:  Думаю, да.

О. Михеева: И мне кажется, что да. Потому что сейчас "секс, наркотики и рок-н-ролл – это такой уже пережитый этап. Какую-то оппозицию занимать, выражать какой-то протест – тоже не актуально. Сейчас музыканты – и старой закалки, и молодые – стараются принимать требования времени. Хочется петь о светлом, о хорошем, о настоящем, о вечном. Поэтому как раз тема патриотизма – тема очень хорошая. Песня "Березы" из предыдущего мини-альбома Артура – такой себе эмигрантский романс, как раз об этом. Как человек переживший все это, он знает, о чем поет. Это рок, это лирика и это, заметим, та самая патриотика. 

А. Беркут: За работой многого не замечаешь, но порой тоска накатывала страшная. В Америке у меня не было ПМЖ, не было такой даже цели. Я уезжал по контракту, он закончился, и я сразу же вернулся. По-другому быть не могло...

Спасет ли рок патриотику? Да. И мы в этом примем участие.  

– Спасибо за то, что нашли время пообщаться. Успехов вам и до скорой встречи! 

* В статье использованы фотографии из личного архива Артура Беркута, а также фрагменты афиш.